- Ваше Императорское Высочество, через несколько дней Вы прибудете в Россию с очередным визитом. Какие на этот раз Ваши планы?
 - Главной целью моего приезда на Родину является посещение Ростовской области по приглашению губернатора А. Чуба в связи с 200-летним юбилеем Новочеркасска и проведением Всемирного конгресса казаков. Перед этим я проведу несколько дней в Москве и посещу Красногорск.
  - Каково Ваше отношение к казачеству?
 - Наша династия и казачество связаны множеством исторических нитей. Достаточно вспомнить, что именно казаки, совместно с лучшими представителями служилого дворянства, сыграли главную роль в том, что после Смутного времени на престол был призван Дом Романовых. Ведь вначале на Соборе 1613 года существовала сильная тенденция «выборов царя» по польскому образцу, в результате борьбы олигархических кланов и партий. Но казачество, которое уже ощутило себя  самостоятельной государственной силой, не допустило политизации столь важного для будущего России акта и настояло на призвании законного наследника угасшего Дома Рюриковичей, как тогда говорили «Богоизбранного природного царя» Михаила Феодоровича Романова. Никаких иных заслуг, кроме родства с последними Рюриковичами, у 16-летнего Михаила не было и быть не могло. Но он в силу существовавших тогда юридических норм, являлся бесспорным государем, а не ставленником какой-то группировки. Это очень тонко почувствовали современники, выстрадавшие право иметь во главе себя законного царя, а не очередного ловкого политика. Казачество же было силой, позволившей народу осуществить это право. В дальнейшем, вплоть до революции, казачество, в XVIII веке окончательно оформившееся в военно-земледельческое сословие, оставалось надежной опорой престола и защитником границ Отечества.
 - Но ведь в 1917 году многие казаки отвернулись от монархии, а в ходе Гражданской войны наряду с белым было и красное казачество...
 - Тогда это коснулось не только казачества, но и крестьянства, и рабочих, и дворян, и духовенства… Революция – общенациональная трагедия. В ней нельзя найти кого-то одного виноватого, будь-то отдельное лицо или какая-то общность. Виноваты все – от правителей до последнего нищего. И даже на революционеров невозможно возложить всю ответственность. Если бы народ был един и сплочен, одушевлен верой, помнил бы не только о своих правах, но и об обязанностях, о долге перед памятью предшествовавших поколений и перед потомками, то никакие экстремистские партии, никакие иностранные деньги и тому подобное не смогли бы сокрушить Российскую Империю. В ХХ веке мы пережили тяжелую болезнь. Последствия ее еще сказываются. Но у нас есть возможность излечиться. Если же мы продолжим бередить старые раны, вспоминать друг другу обиды, а то и пытаться мстить за пережитые беды, то искусственно поддержим течение болезни и окажемся преступниками перед Родиной. Забывать ошибок и злодеяний прошлого не следует, чтобы их не повторять, но нельзя и жить с ненавистью в сердце. Поэтому я уверена, что казачество, как и весь наш народ, в новых исторических условиях добьется возрождения России, основываясь на своих лучших традициях, а всё отрицательное постарается изжить.
 - Не кажется ли Вам, что это всё красивые слова, но на деле разрыв с прошлым непреодолим и возрождение традиций превращается в игру?
 - Не могу с этим согласиться. Да, возврат в прошлое невозможен. А если бы и был возможен, то не имел бы смысла, так как означал бы возвращение, в числе прочего, и тех причин, которые вызвали революцию. Но традиции, в отличие от устаревающих форм, не умирают. Они, даже когда их пытаются жестоко искоренить,  продолжают жить на генетическом уровне, в подсознании. Всё дело в том, чтобы выявить их и строить по ним общегосударственную и общенациональную систему координат. Конечно, чрезвычайно важно не допустить подмену традиций внешними формами. Иначе, действительно, мы получим не возрождение, а дешевую оперетту, насмешку над великим прошлым России. Однако отдельные выходки каких-то карикатурных ряженых все-таки не типичны. Нельзя с грязной водой выплескивать ребенка. Обрести традиционный путь России не только возможно, но безусловно необходимо. Только по нему мы сможем прийти к благосостоянию и славе. А на всех других путях найдем только позор и бедствие.
- В  среде казачества, к сожалению, появляется весьма много тех, кого Вы назвали ряжеными…
- Для меня это не секрет. Еще во время первых визитов в Россию я столкнулась с нелепыми поступками самых разных, и отнюдь не только казачьих, деятелей, носящих фантастическую форму и обвешанных фальшивыми орденами, и мне было очень грустно и неприятно. Но я твердо верю, что вовсе не такие люди представляют лицо казачества. Казаки действительно обладают реальной общественной силой, у них колоссальный потенциал дальнейшего развития. Ясно, что есть определенные политические круги, которым это чрезвычайно не нравится. Они разными способами, в том числе и посредством отдельных казачьих деятелей и общественных организаций, пытаются увлечь казаков внешними формами в ущерб делу. Случается также, им подбрасывают всякие экстремистские идеи, чтобы потом иметь повод говорить о «казачьей угрозе». С такими же проблемами сталкивается и российское дворянство, что тоже очень мешает ему развиваться в правильном направлении. Но дворянство, представляя собою почетную корпорацию, как сословие в современном мире  уже не может иметь былых политических и экономических привилегий. А казачество сохранило многие атрибуты сословия. Оно значительно более массово, связано с определенными территориями и вполне может добиться восстановления хотя бы части сословных прав и в качестве охранительной силы, и в качестве особого рода земледельцев. Поэтому провокаций среди казачества можно ожидать больше. Тем мудрее и осторожнее обязаны быть казаки. Их деятельность должна вестись в строгом соответствии с действующим законодательством и состоять в защите и расширении  исторических прав для выполнения исторических обязанностей. Символы, награды и тому подобное имеют значение только как поддержка духа. Вся символика должна соответствовать традициям и законным установлениям казачества Российской Империи. Что касается ряженых и экстремистов… Я заранее предупреждаю всех, кто ожидает от меня участия в маскарадах, что их ожидания напрасны. Те, кто распространяют слухи, будто я раздаю ордена и титулы как пряники, произвожу в офицерские и генеральские звания, создаю «придворные учреждения» и «собственные конвои», лгут, либо по крайнему неразумию, либо сознательно желая нанести мне вред. Тем более бессмысленно ожидать от меня участия в акциях, хоть в малейшей степени сомнительных с точки зрения закона и уважения к государственным институциям. Я принимаю и буду принимать участие только в законных, реальных и серьезных делах, приносящих пользу соотечественникам.
- Ваше Высочество, Вы сказали много добрых слов о казачестве, и несмотря на  отмеченные негативные факты, верите в его будущее. Можно ли считать, что Вы видите в казачестве социально-политическую опору Вашей деятельности?
- Прежде всего должна сказать, что Российский Императорский Дом не занимается политикой. Причем для нас это не временная тактика, а постоянная принципиальная позиция. Династия должна объединять, а не разобщать, что неизбежно произошло бы, если бы мы приняли участие в политической борьбе. Поэтому никакую политическую опору мы не ищем.
Что же касается общественной поддержки нашего служения, то, конечно, казачество видится нами как одна из важнейших точек опоры. Нам одинаково дороги все соотечественники, но среди них есть отдельные группы и корпорации, в среде которых сохранилось, может быть, больше исторической памяти и приверженности традициям. Поэтому они в большей степени разделяют наши  убеждения и способны помочь нам донести наши духовные ценности до остальных сограждан. Верю, что казаки всегда останутся верными, ответственными и надежными друзьями мне и моему сыну.
-  Вы так убежденно отвергаете свое участие в политике, но ведь некоторые Ваши, если позволите их так назвать, коллеги активно занимаются политической деятельностью. Достаточно назвать болгарского царя Симеона.
 - Меня всегда удивляло восторженное отношение монархистов в разных странах, в том числе и в России, к согласию царя Симеона занять пост премьер-министра в качестве лидера победившей на выборах партии. Не хотела бы комментировать внутренние болгарские дела, и если царь Симеон в свое время решился на такой шаг, считая, что тем принесет пользу своему народу, я уважаю его решимость. Однако сама остаюсь при мнении, что монарх никогда не должен участвовать в политической борьбе. Монархия – это не политическая доктрина, а государственный строй и система исторически сложившихся национальных ценностей. Одно из главных преимуществ монархии – ее надпартийность, независимость, позволяющая монарху быть верховным арбитром. Если же он хоть раз встал на сторону одной из партий, пусть даже монархической, навсегда останется сомнение в общенациональном значении его статуса, в том что он способен выражать интересы всего своего народа. Затем, любая партия рано или поздно проигрывает выборы: либо потому, что не сумела выполнить предвыборные обещания, либо потому, что народ просто хочет перемен. Яркий пример последнего – поражение консерваторов в Великобритании в 1945 году, несмотря на бесспорные и яркие заслуги во Второй Мировой войне их лидера У. Черчилля. А когда партия, с которой связал свое имя монарх, терпит поражение, это сводит на нет все мнимые преимущества прежней победы и во всяком случае, нисколько не приближает восстановление монархии там где ее нет, и не служит укреплению ее силы и авторитета там, где она есть. В Болгарии мы как раз это и наблюдаем. Но даже если бы эксперимент царя Симеона оказался более успешным, для себя я считаю такую модель неприемлемой.
- Ну а если народ захочет от Вас участия в политике, Вы и тогда не измените своего мнения?
 - Ни у кого нельзя требовать того, что противоречит его предназначению и долгу. Если вернуть слову «политика» основательно забытое классическое определение как «искусство управления для всеобщего блага», то при желании народа  восстановить монархию, мы будем осуществлять такую политику именно в качестве надпартийной общенациональной власти. Но в политике в современной интерпретации, понимаемой как борьба за власть между партийными группировками, мы не будем принимать участие никогда.
- Не опасаетесь ли Вы, что при такой постановке вопроса Вы лишитесь поддержки тех сил, которые могли бы способствовать восстановлению монархии, но ждут от Вас четкой программы.
 - Попытки достичь чего-либо путем отказа от своих принципов всегда губительны. Если люди пока еще не способны понять сути нашего служения и оценить главные преимущества монархии, значит ее восстановление преждевременно. Мы уже с Вами говорили, что нет смысла восстанавливать внешние формы без внутреннего содержания. Для тех соотечественников, которые хотя бы частично разделяют наши взгляды и с уважением относятся к Императорскому Дому, наша программа вполне понятна. Династия как носительница традиций содействует возрождению духовности, нравственных и культурных ценностей, уважения к законности и историческому наследию. В области практической наши задачи - благотворительная деятельность, помощь Церкви, культурно-историческая работа. На первом месте - защита прав сограждан и поиск путей сделать их жизнь лучше. К сожалению, возможностей для осуществления этого у нас намного меньше, чем требуется, так как после революции нас лишили всего, а то немногое, что осталось в изгнании, конечно, давно исчерпано. Но мы рассчитываем на помощь и сотрудничество соотечественников, не ждущих каких-то демагогических программ, а готовых трудиться вместе с нами. Ощущающих, что бедственное состояние Императорского Дома унизительно прежде всего не для него самого, а для России. Сознающих, что по одиночке мы все слабы, а вместе – сильны.  И понимающих, что исторический авторитет Императорского Дома есть достояние, которое нельзя купить ни за какие деньги, но которое безраздельно принадлежит России и может при надлежащем использовании дать ей очень много.
- Несколько лет назад Императорский Дом инициировал процесс реабилитации царской семьи и других членов династии, убитых после революции. Что достигнуто в этом направлении?
- В этом году минуло десять лет с тех пор, как по моему поручению моя августейшая мать Великая княгиня Леонида Георгиевна начала правовую деятельность по установлению фактов смерти и по реабилитации всех членов нашей династии, замученных в 1918-1919 годах. Помню, мы были тогда поражены, что никому не пришло в голову зарегистрировать факт смерти царской семьи и других членов Дома. Ведь без регистрации смерти с правовой точки зрения они считались живыми. Но Комиссию по идентификации обнаруженных под Екатеринбургом останков не интересовали такие «мелочи». Они хотели во что бы то ни стало провозгласить останки царскими и устроить из их похорон политическое шоу. Это, к глубокому сожалению, в конце концов и произошло, вопреки мнению Русской Православной Церкви и Императорского Дома. А вопрос подлинности останков и отношения современного государства к цареубийству, даже на уровне формальности, остался за скобками.
Слава Богу, в отношении регистрации фактов смерти никаких препятствий мы не встретили, и нашим представителем по правовым вопросам Г. Лукьяновым получены свидетельства о смерти всей Царской Семьи и других наших убитых родственников, кроме Великого Князя Николая Константиновича, умершего при не до конца выясненных обстоятельствах в Ташкенте. Это имеет значение и в том смысле, что поставило точку в спорах вокруг различных самозванцев, кощунственно выдававших себя за потомков царя-мученика Николая. Затем был решен вопрос о реабилитации расстрелянных в Петропавловской крепости в 1919 году Великих Князей Павла Александровича, Димитрия Константиновича, Николая Михайловича и Георгия Михайловича. Но в дальнейшем, увы, всё остановилось.
Получается странная ситуация: большинство соотечественников осуждает жестокое убийство наших родных, вся царская семья и Великая княгиня Елисавета Феодоровна причислены к лику святых, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II публично поддержал нашу инициативу, но соответствующие государственные органы по сути дела отказываются реабилитировать страдальцев. А с другой стороны мы слышим ханжеские заявления: «Как можно реабилитировать святых мучеников! Они не нуждаются в реабилитации!»
Разумеется, мученики не нуждаются ни в чем. Они предстоят перед престолом Божиим и молятся за свой народ. Даже канонизация нужна не им, а всем нам, что уж говорить о реабилитации. Проживет без реабилитации и наша семья. Меня глубоко оскорбило, когда я прочитала в некоторых российских газетах и журналах утверждение, что мы добиваемся реабилитации царской семьи чтобы затем претендовать на ее имущество. Удивительно, что некоторые люди не способны понять, что есть вещи, которые не измеряются в имуществе и деньгах… Но какие бы препоны ни пытались воздвигнуть перед реабилитацией царственных мучеников, она очень нужна. Нужна прежде всего современному Российскому государству, чтобы оно не на словах, а на деле отрешилось от кровавых преступлений и восстановило преемственность от всей многовековой истории Отечества. Ведь «реабилитация» и означает буквально «восстановление» - восстановление справедливости в отношении невинно убиенных в частности и в общем - восстановление правовой культуры и правового характера государства в России, восстановление доверия к ней во всем мире.
- Чем занимается сейчас Ваш сын и наследник Великий Князь Георгий Михайлович? Собирается ли он посетить Россию?
- После окончания курса юридического факультета в Оксфорде Великий Князь Георгий Михайлович с 2001 года  работает в Европейской Комиссии. Набирается знаний и опыта, которые в будущем надеется целиком и полностью  поставить на службу России. Сейчас постоянно проживает в Люксембурге. Недавно Великий Князь был в Санкт-Петербурге по делам своей работы в составе делегации, и поэтому, конечно, не афишировал свое присутствие. Разумеется, он собирается и будет посещать Родину как по линии своей службы, так и вместе со мной в ходе официальных визитов Императорского Дома. Надеюсь, недалек и тот день, когда мы сможем вернуться в Россию на постоянное жительство.
- Что мешает Вам сделать это уже сейчас?
- Все годы изгнания нас поддерживала надежда на возвращение. С визита моего отца Великого князя Владимира Кирилловича в Санкт-Петербург в 1991 году начался долгожданный процесс реинтеграции Императорского Дома в жизнь современной России. Мы получили российские паспорта, объездили почти всю Россию, везде встречая добрый прием со стороны соотечественников. Действуя исключительно в рамках закона, мы пользуемся уже имеющимися у нас, как у граждан России, правами. Получила государственную регистрацию моя Канцелярия в Москве, возрожден с согласия командования Вооруженных Сил и постепенно развивается Императорский военный орден Святителя Николая Чудотворца, реализуются состоящие под моим покровительством благотворительные программы, важнейшей из которых является инициированная православным обществом «Радонеж» программа «Образование бедным детям». Огромное значение для нас имеет сотрудничество с Русской Православной Церковью и отеческое отношение Святейшего Патриарха Алексия, неизменно поддерживающего и благословляющего наши начинания. Так что положительные сдвиги имеются и, верю, мы уже близки к желанной цели. Но пока нашему полному возвращению препятствует нерешенность правового вопроса об отношении современного государства к Императорскому Дому.
- А вернуться просто «гражданами Романовыми» Вам не позволяет гордость?
- Речь не идет о гордости в смысле превозношения перед кем бы то ни было. Я всегда говорю, что все, кто честно исполняют свои обязанности, достойны равного уважения, независимо от звания или должности. Но у каждого свой крест. Может быть, в нынешнюю эпоху быть «гражданами Романовыми» гораздо выгоднее, чем Великими князьями. Во всяком случае, нет никаких сомнений, что мои дед с бабушкой, родители и я с сыном в изгнании могли бы жить гораздо комфортнее, получив иностранное подданство и занявшись бизнесом. Достаточно было забыть о наших идеалах и лишь пользоваться именем Романовых, которое, как сейчас модно говорить, было бы неплохим «брендом». Также, отказавшись от своей миссии, можно было бы и сейчас весьма неплохо устроиться в России. Поскольку Вы уж задали вопрос, скажу, что ко мне не раз обращались с разными бизнес-предложениями подобного рода. Одна группа даже, для большей убедительности, заказала у некоей фирмы, занимающейся политтехнологиями, аналитический материал. Те, считая, что они изучили общественное мнение, на полном серьезе написали, что у Императорского Дома в целом и у меня лично немалые шансы на успех в России, но этому препятствует наша приверженность идее монархии и сохранение династических законов и традиций! Это всё равно, что сказать, например, что Православная Церковь в общем хорошая организация, но единственно, что ей мешает, это вера в Бога и соблюдение канонов…
Если бы я пошла по подобному пути, я предала бы своих царственных предков, которые не щадили жизни ради блага Родины. Как Глава Российского Императорского Дома, я ни в коем случае не могу допустить его унижения. Это было бы великим грехом перед прошлым России и принесло бы вред в её настоящем и  будущем. Независимо от восстановления монархии или сохранения республиканской формы правления, Императорский Дом сможет вернуться окончательно в Россию только как признанная современным государством историческая институция. Верю, что это скоро произойдет, как уже произошло во всех цивилизованных государствах. Но и до той поры, где бы мы ни жили, наша семья будет стремиться служить России, используя все предоставляемые историей возможности, ничего не ожидая от соотечественников в ответ, кроме любви, искренности и справедливости.

(интервью опубликовано с небольшими сокращениями и обобщениями ответов, согласованными редакцией с Канцелярией Главы Российского Императорского Дома, в газете «Российские вести» № 30 (1785), 2005, 31 августа-6 сентября // Крылов А.Н. «Великая Княгиня Мария Владимировна: «Я не занимаюсь политикой»)