|
 Что
и говорить: герольдмейстер - профессия в наше время не самая
распространенная... Да и нужна ли сегодня, в век компьютеров и массовой
культуры, сама наука генеалогия и геральдика?
-Попробую подойти к
ответу издалека. Науки генеалогия и геральдика - не только моя
профессия. В первую очередь, это ощущение собственной, через судьбу
своих предков, сопричастности к прошлому России; если хотите, это
«кровная связь с историей». Через судьбы своих дедов и прадедов мы как
бы преодолеваем временной барьер, ощущаем свою связь с людьми, жившими
много поколений назад.
Я думаю, эту точку зрения
разделяют многие люди, даже далекие от профессии историка. На мой
взгляд, нынешний всплеск интереса к истории предков, к поиску своих
корней стал одним из проявлений раскрепощения умов, роста самосознания.
Я убежден, что история любого государства пишется в семье. Более того,
изучение прошлого во многом является ответом на глубоко философский
вопрос: зачем мы пришли в этот мир, кто мы такие, что нам предстоит
здесь сделать...
Это, так сказать,
идеология проблемы. Что же касается чисто технической стороны, то
сегодня мы постепенно приближаемся к уровню тех стран, где генеалогия
существовала всегда. Компьютер не только не противоречит этой науке, но
и является активным помощником. С его помощью удалось создать большую
базу данных о родословных древах разных сословий, в которую вошли тысячи
имен и фамилий.
-Насколько вероятно
выяснить собственную родословную с помощью Интернета?
-Тут я не являюсь
специалистом. Разумеется, существование общедоступных сайтов, баз
данных, возможность доступа к библиотекам, поискам персоналий - великое
благо. Однако боюсь, что при этом существует проблема достоверности
публикуемой информации. Но в целом, разумеется, Интернет для генеалогии
создает множество дополнительных возможностей, он помогает общению
людей, связанных одной идеей, интересов.
-С чего началось ваше
увлечение генеалогией?
-Все началось еще в
школьные годы с нескольких чудом сохранившихся в семье старых
фотографий. Тогда меня вдохновляло своеобразное желание приключений: в
исторических документах можно найти сюжеты и детективные, и трагические,
и комические. Родители к моим генеалогическим изысканиям относились с
уважением, но без особого почтения. Однако когда со временем удалось
отыскать близких родственников, контакты с которыми были потеряны еще в
гражданскую войну, отношение к моему увлечению изменилось.
Исторические изыскания
вдохновили меня на выбор профессии: я стал профессиональным
историком-генеалогом. Но, кроме того, это еще и хобби, и область моей
общественной деятельности, все очень тесно переплелось.
Сейчас на изучение
собственной генеалогии времени остается все меньше и меньше. Хотя,
занимаясь преимущественно «чужими» семьями, довольно часто приходится
сталкиваться и с собственными предками. Недаром Блок писал «дворяне все
родня друг другу». Хотя на самом деле такие общие предки имеются
практически у всех людей; просто аристократические родословные хорошо
изучены и информация лежит почти на поверхности.
-Вы сказали, что
генеалогия и геральдика являются вспомогательными историческими
дисциплинами. В чем отличие вашей работы от труда историка- «классика»?
-Конечно, в первую
очередь, необходимо иметь серьезное базовое историческое образование.
Вторым условием, пожалуй, является усидчивость - без нее просто нельзя.
Принцип «год добычи - грамм руды» к генеалогии применим не меньше, чем к
поэзии. Затем уже необходимы специальные знания - исторических реалий,
знаков отличия, орденов, мундиров, умение читать старинные почерки.
Нередко приходится пользоваться иностранной литературой, так что без
знания языков также обойтись невозможно.
Необходимый
профессиональному исследователю-генеалогу «набор знаний» может
различаться в зависимости от вектора его поиска, но в любом случае без
знания исторических реалий невозможно правильно понять и оценить
выявленные факты. Кроме того, необходим фактор везения. Иногда за один
день удается найти ключевой документ, позволяющий решить какую-либо
проблему, а подчас для этого требуются месяцы и месяцы кропотливого
труда в архивах и библиотеках.
- Какие направления
научного поиска вас наиболее привлекают?
-Одним из крупных
исследовательских блоков является исследование литовско-татарского
дворянства. Казалось бы, довольно неожиданное национальное сочетание.
Однако известно, что в конце XIV - начале XV столетий из Золотой Орды и
Крымского ханства в Литву переселилось около двухсот татарских семей.
Они были пожалованы поместьями, призваны на военную службу и уравнены в
правах с местным дворянством - шляхтой.
После раздела Польши их
потомков признали русскими дворянами. За 600 лет потомки этих шляхтичей
в Белоруссии, Литве, Польше много раз породнились между собой, говорят
на славянских языках, хотя многие еще сохранили мусульманскую веру. Мне
удалось за тридцать лет собрать материалы по генеалогии всех этих
литовско-татарских родов и составить «Гербовник татарских семей в
Великом княжестве Литовском», который был опубликован в Гданьске.
Много времени посвящаю
редактированию многотомного издания «Дворянские роды Российской
империи». В свет вышло четыре тома, подготовлен пятый, но финансовые
проблемы, к сожалению, приостановили реализацию этого очень интересного
проекта.
-Не является ли
нынешний интерес к генеалогии, поиску предков своеобразной модой - стало
престижно иметь собственный герб, родословную?
-Вы затронули довольно
принципиальный вопрос. Действительно, еще лет пять-десять назад чаще
всего занимались поисками предков-дворян. Это казалось престижно,
оригинально, смело.
Теперь активно изучают
генеалогию всех сословий. Простая мысль о том, что родословная
существует у каждого человека, вдохновила интерес к своим предкам очень
многих из тех, кто раньше считал, что изучать ему просто нечего. Вряд ли
это можно назвать модой, как в случае с поисками аристократических
корней. Хочу напомнить, что у многих славянских народов издавна
существовал праздник дзядов - дедов, когда отдавалась дань памяти своим
предкам.
Ну, а стремление
обзавестись аристократическими дедушками и бабушками действительно
подчас принимает довольно комические формы. Приведу один пример.
Несколько лет назад ко мне в Исторический музей пришла некая импозантная
дама с несколькими семейными фотографиями. Она интересовалась
родословной дедушки или прадедушки, изображенного на одной из
фотографий. Дама сообщила, что он до революции жил в Петербурге «при
Екатерине II». Я посоветовал посмотреть кое-какие книги, заглянуть в
справочник «Весь Петербург», где указаны жители тогдашней столицы.
Однако мои доводы не убедили даму. Она ответила, что можно поступить
проще: ведь при Екатерине II, дескать, было не так уж много людей, а на
фотографии дедушка запечатлен именно с императрицей. И она еще раз
подсунула мне фото начала XX века, где ее родственник стоял рядом с
какой-то женщиной.
Я поинтересовался у дамы,
знает ли она, когда умерла Екатерина II. Как ни странно, она довольно
уверено отнесла это печальное событие к концу XVIII столетия. После
этого я спросил, знает ли она, когда изобретена фотография. Дама
задумалась: «Наверное, позже... Но они могли сфотографироваться за
границей!»
Увы, разуверить ее так и
не удалось. Она так и ушла со словами: «А мне мама говорила, что это
Екатерина II».
-Генеалогия изучает
прежде всего фамильные родословные, связи между тем или иным родом;
геральдика занимается разработкой личных гербов. Означает ли это, что
генеалогия и геральдика являются чисто камерными, прикладными науками?
-Отчасти вы правы. И
генеалогия, и геральдика по академическим канонам относятся к
вспомогательным историческим наукам. Однако это обстоятельство отнюдь не
означает, что они второстепенны. Геральдическая символика является одной
из важных составляющих государственной атрибутики любой страны: герб,
флаг, национальные цвета становятся той эстафетой, которая передается из
поколения в поколение. Это - традиции, национальные символы, которые
сопровождают нас всю жизнь, с которыми мы проходим через праздники и
беды. Гордость за свой флаг, герб испытывает каждый нормальный человек.
Недаром это чувство особенно остро ощущается далеко от дома.
Я горжусь, что в 1990
-1991 годах мне довелось участвовать в работе государственной комиссии,
подготовившей решение о восстановлении исторического флага и герба
России.
-В последнее время в
прессе появилось много сообщений о расколе среди потомков императорской
фамилии, называются разные кандидатуры на роль главы Дома Романовых.
Хотелось бы услышать по этому поводу мнение специалиста-генеалога.
-21 апреля 2005 этого
года исполнилнится тринадцать лет со дня смерти великого князя Владимира
Кирилловича, похороненного ныне в Петропавловской крепости в Петербурге.
В в свое время Святейший Патриарх Алексий II сказал: «Похороны человека
являются экзаменом. Я думаю, что проводы в последний путь великого князя
свидетельствуют о том, что он выдержал экзамен жизни. Дело его, которому
он служил, мы верим, будет продолжаться и потомками - продолжателями
рода». Говоря эти слова, Патриарх обращался к дочери и внуку великого
князя - великой княгине Марии Владимировне и внуку Георгию Михайловичу.
Именно с Марии Владимировны начинается новая линия русской династии.
К сожалению, у
наследников великого князя Владимира Кирилловича нашлось немало
недоброжелателей. Само существование законных наследников русских
императоров всегда раздражало тех, кто хотел навсегда перечеркнуть
великую страницу русской истории.
В России вопрос о
преемнике царского престола нередко принимал чрезвычайно острый
характер. Устав 1722 года, утвержденный Петром I, предоставлял государю
право по своему усмотрению избирать своего наследника. Сам
царь-преобразователь перед смертью не успел назвать его, что послужило
причиной политического кризиса. Произвол в престолонаследии обострял
борьбу придворных партий. Екатерина II вообще намеревалась передать
право наследования своему внуку Александру, минуя его отца - великого
князя Павла Петровича.
Лишь 5 апреля 1797 года
после коронации Павел I торжественно огласил закон о порядке
престолонаследия. Акт был составлен таким образом, чтобы исключить
всякую неясность в этих вопросах, чтобы «наследник был назначен всегда
законом самим». Более того, закон о престолонаследии ограничивал даже
власть самого императора, который уже не мог по своему произволу
назначить себе наследника, не мог лишить других членов императорской
фамилии их династических прав. За «ослушание» государь мог оставить
своего родственника без пенсии из казны, лишить чинов, даже титула, но
порядок наследования оставался незыблемым.
Статьи закона о
наследовании престола гарантировали сохранение прав всех членов династии
и «естественного», установленного на вечные времена порядка
престолонаследия.
«Оба пола имеют право к
наследованию Престола; но преимущественно принадлежит сие право полу
мужескому по порядку первородства; за пресечением же последнего
мужеского поколения, наследие Престола поступает к поколению женскому»,
- гласила статья закона.
В разъяснении этого
порядка говорилось, что «когда пресечется последнее мужское поколение
сыновей Императора (Павла I), наследство остается в сем же роде, но в
женском поколении последнего царствующего, как в ближайшем к Престолу».
То есть императору, не оставившему потомства, при отсутствии у него
прямых родственников по мужской линии должна была наследовать старшая
дочь, а затем ее потомство.
Таким образом, согласно
династическим законам, в настоящее время после смерти великого князя
Владимира Кирилловича, вступили в действие статьи династического права,
предусматривающие переход наследования в женскую линию.
Старшей в роду оказалась
единственная дочь последнего представителя династии, Главы
Императорского Дома Владимира Кирилловича - великая княгиня Мария
Владимировна. Ее законным наследником является единственный сын от брака
с принцем Францем Прусским, принявшим православие с именем Михаил
Павлович, - великий князь Георгий Михайлович, родившийся 13 марта 1981
года. Многие утверждают, что Георгий носит фамилию Гогенцоллерн. Это
совершенно не так: по брачному контракту дети от брака Марии
Владимировны с принцем Прусским должны были получить фамилию Романовы.
Точно так же с воцарением императора Петра III унаследовала имя
Романовых царствовавшая в России с 1762 года герцогская династия
Гольштейн-Готторпов. Такое сохранение родового имени при переходе
престола по женской линии - явление обычное для многих европейских
монархий - Великобритании, Нидерландов, Дании, Люксембурга.
-Намерен ли Георгий
претендовать на русский престол?
-И великий князь Владимир
Кириллович, и нынешний Глава Дома Романовых великая княгиня Мария
Владимировна всегда говорили, что только сам русский народ решит,
пригодятся ли ему и в каком качестве законные наследники русских царей.
Долг каждого из них - быть готовыми к службе России; эту готовность они
передают из поколения в поколение.
-Окажись вы в начале
XX века, кого вы бы поддержали - анархистов, большевиков, эсеров,
монархистов?
-Я убежденный монархист.
На мой взгляд, наследственная монархия - наиболее «генеалогическая»
форма правления. Исторические династии - один из символов
государственности, элемент, гарантирующий устойчивость государственной
системы. Но и при республиканском строе историческая династия, если она
хранит традиции и сознает свой статус, способна играть достаточно важную
роль. По данным социологических опросов, мою точку зрения сегодня
поддерживает около 7 - 10 % населения. Согласитесь, это уже не мало.
Беседовал Александр
Крылов |
