80 лет назад, Великий Князь Кирилл Владимирович издал Акт о принятии Блюстительства Российского Императорского Престола.

К 1922 году стало окончательно ясно, что Романовы не могут себе позволить просто ожидать свержения власти большевиков и призвания на отеческий престол. Нежелание членов Императорской фамилии участвовать в братоубийственной гражданской войне можно было понять. Но теперь, после окончательного поражения белых армий, Династия должна была подтвердить свое право на политическое лидерство, свою готовность служить России, ее народу уже сейчас, а не после возвращения в Кремль. Сделать этот шаг мог и обязан был тот, кто остался теперь старшим в Российском Императорском Доме - Великий Князь Кирилл.

Великий Князь оказался перед трудным выбором. Ничто не мешало ему забыть о тех идеалах и принципах, которым 300 лет служили Романовы. Он вполне мог уйти в частную жизнь. Как это сделали остальные Романовы. С ним была его семья, состояние, пусть и небольшое, тоже имелось. Но вся предыдущая жизнь не могла позволить ему отказаться от долга, к которому он был призван. 26 июля/8 августа 1922 г. в С.-Бриаке Он заявляет о том, что принимает на себя блюстительство Императорского престола: "И те из наших соотечественников, которые на родных пространствах испытывают великие мучения, и чья мужественная работа по обслуживанию родного дела выдвигается на первое место в Русском сердце, и те из нас, для коих вынужденная разлука с Родиной тяжкое горе, все одинаково ищут водительства, объединения трудовых усилий и избавления от страданий. И те, и другие трудами на пользу России принесли и принесут великую пользу делу Русскому. Всем нам нужна свободная Россия, восстановление русской славы и гордости народной возрождение. Посему и за отсутствием сведений о спасении Великого Князя Михаила Александровича Я, как старший в порядке престолонаследия член Императорского Дома, считаю долгом взять на себя возглавление Русских освободительных усилий в качестве Блюстителя Государева Престола".

В тот же день Государь Кирилл Владимирович обнародовал обращение к русскому воинству, не только к "белому", но и к "красному": "Нет двух русских армий. Имеется по обе стороны рубежа Российского единая Русская Армия, беззаветно преданная России, ее вековым устоям, ее исконным целям. Она спасет нашу многострадальную Родину. Молю Бога о том, чтобы просьбе моей  вняв, верховное главнокомандование над Русской Армией принял Его Императорское Высочество Великий Князь Николай Николаевич, а до тех пор надлежащие указания будут ей преподаны Мной, при участии испытанных и доблестных военачальников, уже заслуживших благодарность России. Российское воинство! Ты одно, с помощью Господней, можешь вернуть России былую мощь, славу и богатство, вернуть России то светлое будущее, к которому она шла под водительством Царей". Эти два обращения уже содержали зерна той идеи, которая определяла в дальнейшем деятельность Государя в изгнании- идеи традиционной монархии в новых условиях.

"Пусть откажется каждый от кары и мщения. - призывал Великий князь Кирилл в обращении 2/15 апреля 1923 г., - Божьему предадим суду: и кровь, невинно пролитую, и те преступления, что навеял на русский народ его совратитель. Пусть ответ даст лишь тот, кто с полным сознанием разрушает нашу Веру, Родину и семью".

Его положение старшего в Императорском Доме не вызывало сомнения. Однако уже тогда внутри самой династии существовала небольшая “оппозиционная группа” во главе с Великим князем Николаем Николаевичем. Когда Кирилл, как старший в Доме, счел необходимым положить конец этой анархии, и счел своим долгом стать во главе движения, провозгласив себя блюстителем Престола. Большинство эмиграции восприняли это решение очень положительно, но также ждали, какую позицию займет Императорская Фамилия. Но Великий князь Николай Николаевич, когда его спросили, как он относится к декларации Кирилла о блюстителсьтве  Престола, только буркнул в ответ: “Никак”. Эти раздоры среди Романовых многих обескуражили, и в эмиграции даже впервые начались разговоры о возможности избрания “новой династии”.

Учитывая популярность “дяди Николаши” в военных кругах, Кирилл был готов предоставить ему важную роль в монархическом движении, предав забвению его неблаговидные поступки в 1917 г.  и позднейшую раскольническую деятельность.

Кирилл и его брат Андрей  считали, что в тяжелые дни только полное единение семьи поможет найти верный путь  “Большинство из нас, в ком еще не угасли эти светлые заветы, одинаково со мною мыслили, - писал Великий князь Андрей. - Но все наши чаяния видеть семью сплоченной разбивались о нежелание дяди Николаши нас собрать и выслушать. Среди лучших русских людей это вызвало отчаяние. Ежели от них требовали единения во имя спасения России, то как могла наша семья не показать им в  том первый пример?” В 1923 г. он в очередной раз обратился к Великим Князьям Николаю и Петру Николаевичам, предлагая им решить все спорные проблемы, собрав всех Романовых на семейный совет. Это предложение обсудить все проблемы на семейном совете было вполне логично: независимо от своих наследственных прав на старшинство в династии, Кирилл желал добиться в семье согласия, чтобы объединить усилия всех Романовых для участия в освобождении России. Но его предложения вновь натолкнулись на полное нежелание какого-либо сотрудничества.

В обращении к уполномоченному по делам русских подданных в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев (будущей Югославии) Великий Князь Кирилл с горечью процитировал мнение своего двоюродного дяди о том, что Романовы должны воздержаться от участия в русском движении и от всякой политической активности. “Оставаясь неизменным почитателем моего августейшего дяди, - писал Кирилл, - я однако держусь другого взгляда. Если естественно то, что народ русский, томясь под властью насильников, в лице лучших сынов Родины напрягает все свои старания к избавлению России от власти коммунистов, то не может Императорский Дом остаться безучастным к тем многочисленным призывам, которые к нему обращены с просьбой возглавить русские освободительные усилия. Мой долг, как старшего в роде, повелевает мне твердо открыто стоять на взятом мною пути и вместе с вами и с теми, кто за мной следует, исчерпать без остатка все возможности восстановления честного русского имени, благополучия России”.
В 1924 году рассеялись последние надежды на то, что кто-нибудь из Царской Семьи остался в живых. И Великих Князь Кирилл Владимирович принял на себя терновый венец Императора Всероссийского в изгнании, тем самым не позволив свече Русской Православной Монархии угаснуть